Эволюция - Страница 109

109

Но, когда установился сухопутный Панамский мост, последовала массовая миграция с севера на юг насекомоядных, кроликов, белок, мышей, а позже ещё псовых, медведей, куньих и кошачьих. Уроженцы Южной Америки не сумели конкурировать с этими новыми переселенцами. Вымирание растянулось на миллионы лет, но с империей сумчатых было покончено.

С другой стороны, при всех своих трудностях и смертях это время быстрых и резких перемен было временем больших возможностей. За всю историю Земли продолжительностью в четыре миллиарда лет было не так уж и много периодов, благоприятных для роста биологического разнообразия и появления эволюционных новшеств. На фоне крупномасштабного вымирания наблюдалось быстрое видообразование.

И прямо в центре этого экологического котла находились дети Капо.

Следующим утром был яркий рассвет на ясном голубом небе. Но воздух был очень сухим, обладал странным острым запахом, и вскоре всё окутал палящий зной. Животные саванны выглядели подавленными. Даже птицы сидели тихо; пожиратели падали торчали на своих насестах на деревьях, словно уродливые чёрные плоды.

Благодаря своей голой потеющей коже люди были приспособлены к условиям этой жаркой открытой и сухой местности не хуже, чем любой другой вид, живущий здесь. Но они тоже начали свой день вяло. Они кругами бродили по своему скалистому островку, подбирая то, что осталось от вчерашней еды.

Эта местность была не особенно богатой. Люди не обсуждали своих планов — они никогда этого не делали, и в любом случае у них не было никаких реальных планов — но было вполне очевидно, что они не должны здесь оставаться. Вскоре некоторые мужчины начали собираться у русла реки, чтобы продолжить свой путь на юг.

Но состояние Негодника за ночь ухудшилось. Подошвы его ног треснули и сочились водянистым гноем, а когда он попробовал встать на них, то вскрикнул от боли. Сегодня он вряд ли смог бы куда-нибудь пойти.

Тихая, бабушка Дальней и многие другие женщины остались рядом с Негодником. Что касается мужчин, женщины просто не обращали внимания на их выходки, когда те нетерпеливо бродили туда-сюда по тропе, уводившей на юг.

Этот конфликт, почти бессловесный, растянувшийся на целый день, был пагубен для них для всех. Это была настоящая дилемма. Саванна не была похожа на изобильный, надёжный лес более ранних эпох; нельзя было уйти просто в каком-то случайном направлении. На этой скудной и изменчивой земле люди каждый день сталкивались с необходимостью решать вопросы: куда идти, чтобы искать пищу или воду, каких опасностей нужно избегать. Если они давали на них неправильный ответ, даже единожды, последствия были очень серьёзными. Но у ходоков было немного детей, на каждого из них тратились значительные усилия, поэтому бросить его было нелегко.

Наконец, мужчины сдались. Некоторые из них вернулись на скалу, чтобы полежать в свете высокого жаркого солнца. Группа других под предводительством Бровастого отправилась по следу стада слонов — похоже, один из детёнышей в нём хромал. Остальные мужчины, а также женщины и старшие дети, разбрелись по своим участкам для сбора пищи, которые они уже осматривали вчера.

Образ жизни этих людей — наличие места сбора группы, сбор пищи и распределение пищи и труда — был необходимостью. На открытой равнине люди должны были упорно трудиться, чтобы добыть пищу, а их медленно растущее потомство требовало большой заботы. Так или иначе, им приходилось сотрудничать и делиться. Но никто ничего не планировал. Во многих отношениях это больше напоминало волчью стаю, чем какое-либо человеческое сообщество.

Дальняя провела большую часть утра в той же самой растоптанной чаще, где вчера работала её мать. Земля была уже сильно обыскана, поэтому для того, чтобы отыскать новые корни и плоды, нужно было изрядно покопаться. Вскоре она перегрелась, испачкалась и ощущала неловкость. Она чувствовала тревожность и отсутствие свободы, а длинные ноги, на которые она присела среди утоптанной грязи и мусора, заметно болели.

Ближе к полудню бесцельная неподвижность этого странного, тяжёлого дня усилилась. Саванна, открытая и свободная, манила к себе Дальнюю, так же, как и вчера. Чувство пустоты в её животе притупилось, и её стремление покинуть это место преодолело бремя необходимости выживания и семейных обязанностей.

Одна стройная пальма пережила прилив внимания дейнотериев, и на её вершине висела гроздь орехов. Молодой мужчина забрался на дерево с ловкостью, которая проистекала из глубоко похороненной памяти его тела о прежних временах, когда мир был зеленее. Дальняя следила за движениями его гибкого туловища и ощущала специфическую боль внизу своего живота.

Она приняла своего рода решение. Уронив остатки еды, она выкарабкалась из зарослей и просто побежала на запад.

Когда её конечности заработали, лёгкие стали качать воздух, и она ощутила под ногами затвердевшую и не пачкающую грязь, она почувствовала огромное облегчение. На какое-то время, пока она бежала, не думая, даже дневная жара стала чувствоваться легче, потому что дуновение воздуха при её движении охлаждало кожу.

Вдруг послышался глубокий, угрожающий грохот, который отозвался в небе эхом. Она остановилась, присела и огляделась в страхе.

Яркий солнечный свет потускнел. Густые чёрные тучи наползали на небо с востока. Её испугала вспышка сиреневатого света, который осветил тучи изнутри. Почти немедленно послышался раскатистый треск и более глубокий и продолжительный грохот, который, казалось, перекатывался по всему небу.

109