Эволюция - Страница 158

158

Он постучал по наружной стороне ствола:

— Этот ствол очень прочен снаружи, но сердцевина — лёгкая. Древесина настолько плавучая, что даже не может утонуть. Поверь мне, так будет лучше переправиться через море.

Роча провела своей маленькой ладонью по обработанной древесине.

— Торр говорит, что, если ты делаешь каноэ, ты должен использовать кору. Каноэ из коры легко сделать. Он мне показывал. Можно использовать один пласт коры, которую поддерживают в открытом виде при помощи комьев глины от носа до кормы, или же его можно сшить из полос, и…

— И ты проведёшь всё путешествие, вычерпывая воду, и ещё до того, как пройдёшь полпути, ты утонешь. Сестра, мне не нужно сшивать корпус моей лодки, и он не может разорваться; моё каноэ не будет давать течь.

— Но Торр думает…

— Слишком многие думают, — отрезал он. — И мало кто делает. Я доел финики. Теперь оставь меня в покое

И он склонился над своей работой, усердно строгая дерево.

Но она не уходила. Вместо этого она проворно забралась в грубо отделанную полость лодки.

— Брат, если для тебя бесполезны мои слова, возможно, руки будут полезнее. Дай мне скребок.

Удивлённый, он усмехнулся ей и подал струг.

После этого работа стала стабильно продвигаться вперёд. Когда каноэ было готово в общих чертах, Эйан сточил стенки изнутри, и образовалось достаточно места для двух человек и их пожитков. Чтобы высушить и укрепить древесину, внутри и снаружи каноэ аккуратно зажгли небольшие костры.

Наступил знаменательный день, когда брат и сестра впервые спустили каноэ на реку; Эйан сел на носу, Роча на корме.

Роча ещё не обладала достаточным опытом в плавании на каноэ, и цилиндрическое судно могло опрокинуться при первой же возможности. Но оно так же легко выравнивалось само, и Роча училось распространять чувство равновесия собственного тела вдоль средней линии каноэ, поэтому вместе с Эйаном они смогли удерживать каноэ в вертикальном положении с минимальными мускульными усилиями. Вскоре — по крайней мере, на спокойной речной воде — у них получалось удерживать каноэ в равновесии, не задумываясь об этом специально, а благодаря вёслам они смогли развивать неплохую скорость.

После испытаний на реке Эйан потратил ещё много времени, работая над каноэ. В некоторых местах древесина треснула и раскололась, пока подсыхала. Он законопатил трещины воском и глиной, и промазал смолой внутренние и наружные поверхности, чтобы защитить их от растрескивания на будущее.

Когда всё это было сделано, он решил, что творение его рук было готово к своему первому испытанию в океане.

Роча потребовала, чтобы ей позволили сопровождать его. Но он отнёсся к этому без особого восторга. Хотя она быстро училась, она была ещё молода, неопытна и не так сильна, как будет позже. В итоге, однако, он уступил её мнению. Пусть она была молода, её жизнь принадлежала ей самой, и она могла провести её так, как хотела. Народ охотников-собирателей всегда поступал таким образом, и так будет всегда: их культура взаимной уверенности воспитывала взаимное уважение.

И вот каноэ впервые выплыло из широкого устья реки в открытый океан. Эйан загрузил каноэ булыжниками, чтобы смоделировать груз пищи и воды, которую они должны будут взять с собой для настоящего плавания через океан, которое обещало быть путешествием продолжительностью в несколько дней.

Когда они поплыли, люди из народа рыбаков встали на плотах и в каноэ, и вопили, махая им гарпунами и рыболовными сетями, а дети бегали по берегу и кричали. Эйан был переполнен гордостью.

На первый раз всё прошло хорошо. Даже когда они вышли из устья реки, вода оставалась спокойной. Роча гребла, взволнованно думая о том, как легко плыть в океане, и как быстро они его пересекут.

Но Эйан молчал. Он видел, что вода вокруг носа каноэ была слабого буроватого оттенка, засоренная кусочками листьев и другим мусором. Они по-прежнему находились в водах реки, которые вливались в море. Если бы он попробовал воду на вкус, вероятно, она оказалась бы пресной. Они словно вообще не покидали реки.

Когда они попали в настоящее океанское течение, чего и боялся Эйан, вода внезапно стала гораздо более бурной, а на её поверхности появились сильные и своенравные волны. Простое цилиндрическое каноэ накренилось, и Эйан свалился в холодную солёную воду. Скоординированными усилиями, отточенными практикой, они повисли боками на борту лодки, переворачивая её обратно, и снова влезли в неё, тяжело дыша и все мокрые. Но каноэ почти сразу же опрокинулось вновь. Из-за вращения крепления их балласта не выдержали, и Эйан лишь проводил взглядом камни, которые быстро опускались на глубину.

Когда лодка, наконец, обрела устойчивость, он увидел, что Роча оказалась за бортом. Она быстро всплыла, что-то бормоча и пытаясь отдышаться.

Он знал, что эксперимент завершился. Выбросив остальные камни, он быстро подвёл каноэ к сестре и вытащил её из воды, после чего они отправились обратно к устью реки.

Когда они вернулись в свой лагерь, их встретили довольно сдержанно. Торр помог им вытащить каноэ из воды, но он мало что сказал. Их матери нигде не было видно. Они оставались достаточно близко к берегу, чтобы всё, что с ними приключилось, было видно всем, лишний раз напоминая о том, что произошло с их братьями Оссой, Борном и Инером.

Однако Эйан не оставил эту мысль. Он знал, что в каноэ можно было пересечь океан; это был лишь вопрос навыка и выносливости — и он знал, что успел понять, что пока бедная Роча ещё не обладала такими качествами. Если он намеревался добраться до южных стран, ему нужен был более сильный попутчик.

158