Эволюция - Страница 162

162

Здесь было много видов кенгуру. Некоторые из мелких видов искали на земле траву и низкорослую растительность. Но более крупные виды были намного выше, чем Йана; эти гиганты вырастали настолько высокими, что могли щипать листву деревьев. Когда кенгуру кормились, они двигались вперёд, используя передние лапы, хвосты и мощные задние лапы — этот способ передвижения был уникален. Они двигались медленно, но до странности изящно, несмотря на свой размер.

Но вот из леса, с дальней стороны поляны раздался рёв. Большие и маленькие кенгуру развернулись и обратились в бегство, двигаясь необыкновенными упругими прыжками. Виновник рёва небрежным шагом выступил на поляну. Он напоминал льва, но не состоял в близком родстве ни с одной кошкой. Это был сумчатый лев — ещё один вид сумчатых, подобно дипротодонам и кенгуру, но это было плотоядное животное, которое приобрело львиный облик благодаря сходным возможностям и ролям. Кошкообразное существо двигалось по поляне плавно и вкрадчиво, а его холодные глаза выслеживали добычу.

Йана осторожно обошёл поляну по краю, не сводя глаз с сумчатого льва.

Хотя в остальном мире стали доминировать плацентарные млекопитающие, Австралия стала лабораторией размером с целый континент, в которой обкатывались адаптивные возможности сумчатых. Там существовали хищные кенгуру, которые охотились свирепыми стаями и двигались высокими скачками. Там же жили странные существа, не похожие ни на одно из животных где-либо в остальном мире: огромные родственники утконосов, гигантские черепахи размером с семейный автомобиль, наземные крокодилы. А по лесам бродили огромные вараны — родственники комодских варанов из Азии, но гораздо крупнее — жуткое воспоминание о меловом периоде, хищные ящерицы в тонну весом, достаточно большие, чтобы проглотить кенгуру или человека.

Йана шёл вперёд, но его мысли летели далеко впереди него.

Йана знал Агему всю её жизнь, и она знала его столько же; здесь, в этой тесной общине, все знали друг друга. Но только в прошлом году, когда ей исполнилось семнадцать, она стала так сильно привлекать его. Даже сейчас он не мог сказать, что в ней было такого особенного, что приводило его в такой восторг. Она была невысокой, не очень красивой, с грудями, которые навсегда останутся маленькими, со слишком широкими бёдрами и ягодицами, а её лицо было полнолунием плоти с маленьким носом и опущенными вниз уголками рта. Но в ней была какая-то тишина, подобная тишине моря, когда твоё каноэ находится вдали от земли — спокойствие, скрывающее глубину и изобилие.

Он едва говорил с ней об этом. Он вообще едва разговаривал с ней — фактически, на протяжении целого года, с тех пор, как начал чувствовать это по отношению к ней.

Но что действительно причиняло ему боль, так это то, что Осу и те другие горластые идиоты были правы, когда доводили его до бешенства, указывая на его хромоту, на его непригодность для Агемы в качестве мужа. Они пробовали защитить свою сестру от того, кто был ей не парой. Он знал, что его повреждённая нога не была непреодолимым препятствием для того, чтобы он мог добывать всё нужное для жизни, чтобы мог помогать Агеме растить детей, которых так сильно хотел иметь от неё, но первое, что он должен был сделать — убедить в этом её саму и её семью.

И он никогда не собирался делать это, соскребая мидий с камней, как ребёнок. Он собирался отправиться на охоту, только и всего. Он собирался уйти и принести домой какую-то крупную дичь — и он должен был сделать это в одиночку, и тем самым доказать Агеме и остальным, что он был таким же сильным, находчивым и искусным, как любой другой мужчина.

Большую часть пищи люди получали, охотясь на небольших существ или просто занимаясь собирательством на море, в реке и в прибрежной полосе леса: это была легкодоступная, не требующая риска и незатейливая пища. Охота на крупную дичь была в значительной степени привилегией мужчин — опасная игра, которая давала мужчинам и мальчикам возможность похвастаться своей физической формой, как это всегда было. И теперь Йана оказался перед необходимостью поиграть в эту древнюю игру.

Конечно же, он не был настолько глуп, чтобы в одиночку нападать на кого-то слишком крупного. Самых больших животных можно было убить только при совместной охоте. Но была одна добыча, которую мог принести домой одиночный охотник.

Он продолжал идти, углубляясь всё дальше в лес.

Наконец, он добрался до другой поляны. И здесь он обнаружил то, что хотел.

Он нашёл гнездо из небрежно собранной в кучу листвы, внутри которого была аккуратно уложена дюжина яиц. Удивительным это гнездо делал его размер — вероятно, сам Йана мог устроиться внутри него — а некоторые из этих яиц были размером с череп самого Йаны. Если бы Пурга увидела эту огромную постройку, она могла бы подумать, что на Землю наверняка вернулись динозавры.

Йана умело устроил свою западню. Он бродил в окрестностях поляны, пока не обнаружил огромные разлапистые следы птицы-матери. Он немного прошёл по следам в лес, затем натянул между деревьями верёвки поперёк следовых дорожек, взял свои копья с двумя остриями и воткнул их в землю.

После этого настало время устроить пожар.

Набрать куски сухого дерева удалось быстро. Чтобы зажечь пламя, он использовал крошечный лук, вращая с его помощью деревянную палочку в ямке на небольшом бревне. Он подкормил пламя кусочками трута. Когда огонь разгорелся, он сунул в языки пламени факелы и раскидал их по лесу.

Всюду, где упали факелы, смертоносными цветами расцвёл огонь.

162