Эволюция - Страница 77

Она продвигалась дальше вперёд и заметила мерцание стоячей воды. Это оказался мелкий, густо заросший тростником пресноводный пруд. На его берегу паслась пара огромных животных. Они кормились растениями на берегу пруда, работая мордами, как лопатками. Они напоминали бегемотов, но фактически были огромными грызунами.

Пруд располагался на краю широкой равнины. И там, пока смутно различимые, Странницу поджидали ещё более странные загадки. Там жили существа, которые могли быть лошадями, верблюдами, оленями, и более мелкие животные, вроде копытных свиней. Рядом с ними бродила небольшая семья диномиид: крупных, похожих на медведя существ, щипавших траву. Они были гигантскими грызунами, экстравагантными родичами сонь и крыс. Здесь также были и хищники — существа, которые бегали стаями, словно собаки, но бывшие сумчатыми, лишь отдалённо родственными своим плацентарным копиям из других мест, получившими свой облик в ходе конвергентной эволюции, приспособленными сходным образом к сходной роли.

Из зелёной тени около Странницы высунулась голова и уставилась на неё. Голова была перевёрнута вверх тормашками. Два чёрных глаза тускло смотрели на неё. Выше головы виднелось огромное тело, покрытое бурой шерстью и висящее на лапах, которые обхватывали ветку наверху. Это был ленивец, разновидность мегатерия.

Странница осторожно поползла вперёд и добралась, наконец, до водоёма. Вода была грязной, зеленоватой и тёплой. Но когда она погрузила в неё своё лицо, это было самое восхитительное ощущение, которое она когда-либо испытывала. Она глотала её большими глотками. Вскоре её спавшийся живот был полон, и мучительная боль пронзила её, как будто её разорвало на куски изнутри. Вскрикнув, она упала вперёд и извергла обратно почти всё, что выпила. Но она сунула лицо обратно в воду и начала пить снова.

Этот солоноватый пруд в действительности был карстовой воронкой. Пятьдесят метров глубиной, он образовался, когда грунтовые воды растворяли лежащий под ними пласт известняка. В этой местности, протянувшейся вдоль огромных, глубоких разломов в горных породах, было много таких карстовых воронок.

Если смотреть с воздуха, карстовые воронки образовали бы огромный полукруг около ста пятидесяти километров в поперечнике. Дуга карстовых воронок отмечала граничный разлом древнего, давно захороненного в отложениях Чиксулубского кратера, остальная часть которого раскинулась под мелкими водами Мексиканского залива и под слоями отложений. Это был полуостров Юкатан.

Вынесенный в море африканской рекой, подхваченный течениями, следующими на запад, плот Странницы пересёк Атлантику.

Ни одно место на Земле не было надёжно изолированным.

Все уголки Земли были связаны океанскими течениями, и некоторые из них покрывали по сотне километров в день. Большие течения были похожи на конвейерные ленты, которые разносили плавающие предметы по всему миру. В более поздние времена жители острова Пасхи станут жечь брёвна американской секвойи, выброшенные на берег после путешествия длиной в пять тысяч километров. Люди, живущие на коралловых атоллах в сердце Тихого океана, станут делать орудия труда из камней, застрявших среди корней выброшенных морем деревьев.

С плавающими обломками путешествовали животные. Некоторые насекомые путешествовали на самой поверхности воды. Другие существа плавали: течения, направленные на запад, могли переносить кожистых черепах из их кормовых угодий близ острова Вознесения через Тихий океан к местам гнездования в Карибском море.

А некоторые животные плавали через океаны на импровизированных плотах — это были океанские одиссеи, предпринятые не по своей воле и не задумывались сознательно, а были капризом судьбы, как это приключилось со Странницей.

Атлантика, которая расширялась со времён раскола Пангеи, всё ещё была значительно уже, чем во времена человека: шириной не более пятисот километров в своём самом узком месте. Это не было невозможным расстоянием — такую переправу при соответствующей удаче могли пережить даже хрупкие лесные существа вроде Странницы. Такие переправы были немыслимыми. Но они были возможны благодаря стоку могучих рек, узким океанам и, возможно, помощи ураганных ветров.

На самой долгой временной шкале, где счёт идёт на миллионы лет, работа счастливого случая бросала вызов человеческой интуиции. У людей в арсенале было субъективное сознание риска и невероятности такого рода события, подходящее для существ с продолжительностью жизни меньше века или около того. События, которые случаются значительно реже, чем это — вроде удара астероида — в человеческом сознании помещались не в категорию «редко», а в категорию «никогда». Но даже в этом случае столкновения с небесными телами имели место, и существу с продолжительностью жизни, скажем, десять миллионов лет, они вовсе не будут казаться настолько уж невероятными.

При наличии достаточного времени даже такие маловероятные события, как пересечение океана от Африки до Южной Америки, неизбежно происходили бы раз за разом, и оказали бы влияние на судьбу жизни.

Так и произошло сейчас. На деревьях, которые возвышались над Странницей, не было ни одного примата — ни одного на целом континенте, потому что её очень отдалённые родственники из этих мест, другие дети Пурги, стали жертвами вымирания миллионы лет назад, побеждённые конкурентным давлением со стороны грызунов.

И вот в этом месте на краю света, где иначе эволюционировавшие существа искали пропитание в лесах, выглядящих по-другому, начиналась новая жизнь, новая линия большой семьи Пурги. От всего лишь трёх выживших особей — при наличии достаточного времени и медленной скульптурной работе с их генетическим материалом — произойдёт целый спектр новых видов.